 Брюссель напомнил Сербии, что если она хочет попасть в ЕС, то должна будет присоединиться к санкциям против России. Сербов ставят не просто перед выбором между выгодой и моралью – а выбором между сохранением и окончательной потерей самих себя. Поведение сербов является очень важным и для России, причем не только из геополитических соображений.
Несмотря на то, что еврокомиссар Йоханнес Хан специально оговорился, что в ЕС «понимают исторические связи Сербии и России и не принуждают Белград делать выбор», понятно, что речь идет именно о выборе. И именно о принуждении.
Таком выборе, который уже сделала братская Сербии Черногория, населенная теми же самыми сербами – присоединившись к санкциям против России. Белград пока что упирается – премьер Вучич во время недавнего визита Путина в Белград даже сказал, что ему стыдно снова говорить о том, что Сербия не введет санкции против России. При этом и отказываться от курса на вступление в ЕС страна не собирается – и именно этим Брюссель шантажирует Белград. При этом нельзя сказать, что Сербия мало сделала для евроинтеграции. После того, как НАТО бомбило ее в 1999 году, были выданы в Гаагу президент Милошевич и глава боснийских сербов Караджич, генералы и политики, произошел фактический отказ от Косово.
И все же бывшая региональная держава судорожно цепляется за остатки национального суверенитета. Хотя новая сербская государственность имеет совсем небольшую историю – погибшую в 14-м веке под османскими ударами Сербию удалось возродить в виде небольшого государства лишь спустя три с половиной века. Так что самостоятельной жизни у сербов меньше двух веков. Будучи разделенными между мусульманами и католиками, сербы все-таки сумели сохранить себя. После распада Австро-Венгерской империи они даже смогли собрать вокруг себя те свои части, что за время иностранного владычества приняли чужую веру и стали считать себя отдельными народами, например хорватов и босняков. Ну а после Второй мировой войны Тито и вовсе вывел Югославию на серьезный международный уровень.
Кровавый распад Югославии снова оставил сербов одних. А насильственное отторжение Западом Косово лишило их не только исторической колыбели, но и указало на то место, которое им отводит объединенная Европа: быть еще одним зависимым от Германии мелким балканским государством. Что могли противопоставить такому давлению сербы?
Только внутреннюю консолидацию и осознание собственного пути – но сербское общество было слишком расколото, деморализовано и дезориентировано, слишком погружено в частные меркантильные интересы. Сербы не верят в себя, в то, что они одни способны противостоять европейской машине. К тому же немалая часть общества считает евроинтеграцию естественным путем Сербии. Даже понимая, что в результате их страна станет колонией Германии – сербы согласны на это ради сытой жизни.
Есть и те, кто предупреждает, что сытой жизни не будет. Сербская промышленность, и так обрушенная после распада Югославии, окончательно потеряет шансы на возрождение, а Сербия потеряет не только северную часть Косово (населенную сербами и не контролируемую Приштиной), но и другие регионы, где велика доля нацменьшинств, такие как Воеводина. Нам нужно быть с Россией, это наш исторический союзник – говорят сторонники национальной независимости.
Действительно, два православных народа связаны множеством уз. Само возобновление сербской государственности в 19-м веке стало возможным благодаря России. Защита Сербии в 1914 году привела к втягиванию России в войну (как сказал на днях в Белграде на открытии памятника Николаю Второму патриарх Кирилл, «император Николай для спасения Сербии принес в жертву свою корону, свое царство и свою жизнь»). Мы были союзниками во Второй мировой, и после короткой, но бурной ссоры в конце 40-х – начале 50-х близкие отношения восстановились. Сейчас между странами есть серьезнейшие экономические связи – в том числе проходит через Сербию и «Южный поток». Так что у Сербии есть и вполне конкретный материальный интерес в сохранении тесных отношений с Россией – не говоря уже о том, что присоединение к санкциям будет воспринято в значительной части сербского общества как предательство.
Точно так же оно будет расценено и в России – потому что у сербов в русском общественном мнении есть образ «братьев», они справедливо считаются самым близким к нам славянским народом. Способна ли будет Россия простить предательство? Политически – конечно, ведь в Москве не только отделяют народ от властей, но и понимают всю слабость позиции Белграда, то, что его поставили на колени еще в 1999 году (даже понимая, что в этом отчасти есть и наша вина, ведь для выдержки сербам не хватило в том числе и жесткой, однозначной поддержки Москвы), поэтому чего уж ждать от надломленных людей. Это не значит, что Кремль совсем не верит в способность сербов устоять под немецким и англосаксонским давлением – но отступничество Белграда не вызовет большого удивления.
В таком отношении нет никакой великодержавности и высокомерия, презрения к слабому – а только понимание объективной реальности, осознание сегодняшнего положения дел в сербском обществе. Кроме того, Путин прекрасно помнит, как не так давно сама Москва не имела сил отстаивать свои национальные интересы. Потому что пришедшая к власти компрадорская элита отчасти из-за слабости и жадности, а отчасти и по глупости не умела противостоять внешнему давлению.
Так что если сейчас сербы спасуют – ничего страшного в геополитическом, экономическом и даже человеческом плане для России не произойдет. Рано или поздно – а скорее всего, достаточно быстро – Россия все равно вернет и укрепит свое влияние на Балканах, а Сербия вновь станет нашим близким союзником. Даже в случае затяжного конфликта России с США и ЕС успешная евроинтеграция восточноевропейских и балканских стран вовсе не гарантирована. Уже сейчас многие из них готовы отстаивать свой суверенитет – и это желание будет лишь усиливаться по мере того, как Берлин будет все настойчивей продвигать политическую интеграцию единой Европы. Так что русско-сербские отношения не определяются тем, какую позицию в итоге займет Белград по вопросу санкций.
Но при всем этом выбор сербов важен и для русских, и для самих сербов с моральной точки зрения. Для России присоединение Сербии к западной блокаде станет лишним подтверждением верности завету императора Александра Третьего о единственных российских союзниках, армии и флоте. Но этому же императору принадлежат и другие, не столь широко известные слова – на приеме в честь черногорского князя Николая он провозгласил тост за него как за «моего единственного друга».
Конечно, чаще всего слова монарха трактуют в том же духе, что и высказывание про флот и армию – потому что крохотная Черногория, жившая отчасти за счет российских субсидий, не имела почти никакого геополитического значения. Но в нем был, несомненно, и второй, не менее важный смысл. А именно – братская симпатия к единокровному православному народу. Это дорогого стоит – и если нынешней Черногории это не помешало присоединиться к антироссийским санкциям, то Сербия все-таки серьезно сопротивляется давлению (и не только потому, что Россия вложила большие деньги в сербскую экономику - Черногорию не остановило то, что она во многом зависит от русских туристов).
И если сербы найдут в себе силы устоять, то это в первую очередь будет иметь огромное моральное значение – потому что русские будут по-настоящему уважать их за это. За то, что увидят в них силу воли, умение не предавать, а самое главное – следование голосу совести, желание делать все по правде, по справедливости. Именно такие качества русские ценят и в себе, и в других – и, убедившись в наличии их у сербов, никогда им этого не забудут (как, например, не забыли болгарам предательства – пускай и не народа, а лишь элиты – во время мировых войн).
Это укрепит не только русско-сербские связи, но и веру русских в то, что они не одиноки в борьбе за идеалы справедливости и правды в этом мире. Не за русскую правду – а за право каждого народа жить своим умом и своей верой. Потому что, не предав Россию, сербы в первую очередь не предадут себя – и именно за это им будут благодарны русские.
При этом, конечно, русские порой склоны под влиянием то присущего нам самоуничижения, то враждебной пропаганды забывать о том, что у нашего народа в мире много друзей и еще больше потенциальных союзников. Не только братья-сербы, но и принадлежащие к совсем другим цивилизациями кубинцы, вьетнамцы, арабы, китайцы не забыли того, что сделала Россия и ее народ для их народов и стран. И сейчас Россия ведь обращается ко всем народам мира вовсе не с призывом поддержать наши интересы, помочь осуществлению нашей мечты. Нет, Россия призывает их отстаивать их собственные национальные интересы, не поддаваться внешнему давлению сил, которые враждебны не только русской, но и всем остальным цивилизациям.
Будьте верны себе, своей вере, своей истории, помните свой национальный опыт и отстаивайте свои национальные интересы – именно этого русские ждут что от немцев, что от малайцев. Потому что тогда даже имеющие серьезные противоречия соседние страны смогут договориться – но как только они отказываются от собственной совести и становятся марионетками в руках третьих, к тому же наднациональных сил, ничем хорошим это не заканчивается.
Сербы как один из самых пострадавших за последнюю четверть века народов испытали это на собственной шкуре. Русские – отчасти благодаря сербскому жертвоприношению – нашли в себе силы для того, чтобы собраться и принять бой. Все, что для этого нужно, на самом деле – это сила воли и осознание того, что ты стоишь за правду. Чего мы искренне желаем и братской Сербии.
Тем более что тот, кто идет за правдой и не кривит душой, в результате не теряет сам себя – и, как следствие, получает и чисто материальную выгоду в виде сохранения собственного государства и цивилизации. А народ, ищущий сиюминутную выгоду, растворяют в потоке истории те, кто поманил его мифическим благополучием.
|
